Душа с душою говорит. Рассказы, сказки, стихи - Нина Майорова

Вдруг из-за границы приезжает новоиспеченный брат-мил-

лионер. Изобретатель видит, что его брат расплачивается

с помощью карточки, а не денег. У него возникает план

поменяться с братом местами. Он заманивает брата к себе

в гости, подпаивает, крадет его одежду и карточку. Брат-

богач собирался отдохнуть на Балатоне, туда и напра-

вился наш изобретатель-авантюрист. В отеле отключается

электричество, и вместо лифта нашего изобретателя несут

на кресле служащие отеля в номер, приняв его за брата-

миллионера, оплатившего все услуги. Там же он позна-

комился с очаровательной авантюристкой, требующей

от него денег и подарков. Он купил ей даже лошадь, раз-

местив лошадку в номере отеля. Завалив все номера

отеля подарками, он вытеснил из номеров ученых участни-

ков симпозиума, которых разместили в казарменных усло-

виях с двухъярусными кроватями. Даже профессора.

Все для богатых иностранцев. Мне это было и понятно,

и смешно. Сейчас даже не знаю, поймут ли? Миллионер

в это время посещает родной НИИ, и его там принимают

с почестями, отдав должное его богатству. Обманутый

и обнищавший миллионер добирается до отеля на Бала-

тоне.

Как отличить братьев, если они похожи, как две капли

воды? Служащие отеля в недоразумении. Не придумали

ничего лучше, как устроить экзамен по географии

на английском языке.

Американец говорит на местном диалекте, так как там

он живет в окружении выходцев из соцстран. А его брат-

изобретатель шпарит на чистом английском.

Изобретатель отправляется в Америку, а миллионер

попадает в психушку, так как возомнил себя богачом.

В Америке изобретатель попадает впросак, не признав

жену миллионера, затеяв интрижку с прислугой. В конце

концов он начинает скучать по дому и невесте. Под выду-

манным предлогом он покидает богатую Америку

и возвращается домой с женой брата.

Теперь жены перепутали своих мужей. Но заканчива-

ется все позитивно. Каждый остается при своем инте-

ресе – богатый едет в Америку, изобретатель сумел стать

счастливым дома.

Вот такой замечательный фильм. Хочу увидеть его

еще хоть раз. Не поможете ли?

Утро в послевоенной деревне

Сельский врач Илья Львович вышел на крыльцо своего

дома, пристроенного к сельской больницы. Бабка Матрена,

согнутая радикулитом, получив от доктора мазь и таблетки,

вышла следом и раскланялась: «Ой, спасибо, сынок, спа-

сибо. Выручил». И протянула в благодарность узелок:

«На доброе здоровьице. Тут немного творожку

и маслица – сама сбивала». И засеменила к калитке.

В это время пришлый пастух Егор собирал стадо, стре-

ляя кнутом. Хозяйки выгоняли скотину на молодую травку:

мычали коровы, блеяли овцы и козы. Женщины перекиды-

вались приветствиями и замечаниями: «Сегодня, Татьяна,

твоя очередь принимать Егора на постой», – «Сама знаю».

Так было заведено: каждая хозяйка, имеющая скот,

поочередно принимала пастуха на постой, кормила ужи-

ном и оставляла на ночлег, утром подавала завтрак,

а на обед давала котомку с нехитрым обедом, что было

дома: хлебом, молоком, картошкой.

Поле через овраг было уже вспахано под яровые. Дед

Степан, обутый в сплетенные им самим лапти, шагая

по пашне, разбрасывал правой рукой зерно, выгребая его

из соломенного лукошка, подвешенного через плечо

на широкой лямке. Так было и до войны. Такую картину

одни могли наблюдать в жизни, другие – в кадрах кино-

хроники, запечатлевшей то время.

Ватага ребятишек, сжимая в кулаке деньги, спешила

по заданию матерей к открытию сельпо за хлебом, солью,

сахаром, а кто и за керосином. Электричества пока

не было, хотя и грозили его пустить от мельницы.

Начинался обычный трудовой день. Как вдруг, со сторо-

ны реки из-за бугра послышался шум, подобный граю

от воробьиной стаи. Шум приближался и уже можно было

расслышать отдельные голоса и разобрать о чем речь:

– Ванька, аж, о двух головах!

– А если треснуть его по башке? Зазвенит? – вторил

ему другой мальчишеский голос…

Тетка Варвара молча шла, таща на закорках хныкающе-

го внука. На его голове возвышалось нечто невообразимое,

замотанное платками. Увидев доктора, тетка запричитала:

«Что я скажу его родителям? Этот олух, – так она обозва-

ла Вальку, – нацепил на голову ночной горшок, как шля-

пу, а он не снимается – уши мешают… Что тебе будет? Уж,

сделайте что-нибудь, помогите!» И протянула Илье Льво-

вичу аккуратное лукошко, полное яиц. Врач поднял Ваньку

на руки и исчез за дверью. Что он творил с Ванькой

не известно, но вскоре, Ванька появился на крыльце заре-

ванный, но счастливый, что избавился от тяжести «второй

головы».

Варвара, подхватив малыша, расцеловала его и осто-

рожно опустив на землю, улыбнулась щербатым ртом вра-

чу: «Благодарю, наш спаситель. Век буду помнить Вашу

доброту…»

И, откланявшись, гордо вышла за калитку, держа внука

за руку. Им предстоял длинный путь домой: под гору, через

реку по мельничной запруде и еще три версты до дому.

Авось, подвезет кто-нибудь на телеге с помолотым зерном.

Обычное начало трудового дня в послевоенной

деревне…

Домнинки

Как давно я не была в родных местах, где прошло

мое детство. А тут подвернулся случай: брат купил машину,

кажется «Самару», – вот и повод проверить качества

машины и вернуться в страну детства. Надо сказать, что

деревня была маленькая – всего двенадцать дворов,

а сейчас и того меньше, да притом, ее оккупировали дач-

ники – потомки тех работяг, которые выращивали хлеб для

государства.

Но мне мила эта подмосковная глушь. Я говорю так

потому, что без машины дорога туда трудна: надо ехать

сначала одной электричкой, потом пересесть на другую,

затем пёхом семь километров – это сейчас, а раньше

и того хуже: электричка битком – все едут на выходные

за город, далее автобус, переполненный людьми, набив-

шимися туда, как сельди в бочке, а потом, еще двенадцать

километров пешком. В молодости такая дорога, да еще

с грузом продуктов, утомляла, но была хотя бы по силам,

а теперь – лучше не говорить…

Так что, я обрадовалась такой великолепной возможно-

сти. Сели-поехали в наш «Бермудский треугольник». Так я

прозвала нашу местность потому, что она находится где-то

в центре от трех городов: Зарайска, Каширы и Серебряных

Прудов. Кстати, если в детстве папа отвозил нас к бабушке

и дедушке на служебной «Эмке» через Зарайск, где жила

его родня, то теперь мы выбрали дорогу через Каширу, так

как под Каширу в деревню Зендиково на лето приезжа-

ла наша сестра Татьяна, которая также давно не бывала

в наших краях. Приехали мы в Зендиково, а дальше куда?

Видим холмы да овраги: где же дом Татьяны? Спрашиваем

у первого встречного:

Конец ознакомительного фрагмента.